Вместо предисловия.
Когда я слышу планы некоторых либеральных комментаторов «выиграть промежуточные выборы 2026 года», у меня возникает невесёлая улыбка. В Москве, которая захватила власть в США, учли опыт промежуточных выборов 2018 года при первой каденции Трампа и больше ничего подобного не допустят. Карты перекраивают, суды приручают, бюрократию зачищают, выборы превращают в ритуал подтверждения, мошенников, заговорщиков, откровенных бандитов и педофилов Трамп выпускает на свободу. Эта статья о том, как культ МАГА поработит Америку навсегда.
Введение: Трамп и эскалация авторитаризма (2017–2025)
2017: Дональд Трамп вступил в должность президента США, принеся в Белый дом националистическую риторику и презрение к демократическим нормам. С первых дней администрация Трампа начала подрывать установленные сдержки и противовесы – от нападок на независимые СМИ как «врагов народа» до игнорирования этических стандартов и попыток политизировать правоохранительные органы. Страна вступила на путь эрозии демократических институтов, хотя масштаб проблемы тогда ещё не был очевиден.
2021: После поражения на выборах 2020 года Трамп отказался признать результаты. Кульминацией стал штурм Капитолия 6 января 2021 года – попытка переворота, которая потрясла американскую демократию. Попытка силой отменить итоги выборов впервые со времён Гражданской войны показала готовность Трампа разрушить систему ради удержания власти. Хотя восстание провалилось, сам факт отсутствия однозначной ответственности за него (Сенат не осудил Трампа при импичменте) стал опасным сигналом. Безнаказанность попытки переворота только укрепила радикальное крыло трампизма в уверенности, что правила можно нарушать.
2025: Спустя четыре года, Трамп вернулся к власти в январе 2025 года, победив на выборах, окружённых обвинениями в манипуляциях и подавлении голосования. С момента возвращения он стремительно ускоряет преобразование США из либеральной демократии в авторитарное, фактически фашистское государство. Темпы этой трансформации беспрецедентны: используя контролируемые республиканцами Конгресс и суды, Трамп и его союзники демонтируют демократические институты и переписывают правила игры под себя. Ниже представлены десять ключевых механизмов фашизации американской системы, проявившихся особенно отчётливо с 2020 года и достигших апогея в 2025-м.
1. Уничтожение системы сдержек и противовесов
Первый признак скатывания к фашизму – разрушение баланса властей и независимости институтов, которые ограничивают власть лидера. Своё второе президентство Трамп начал с беспрецедентной чистки государственных кадров. Уже в день инаугурации 20 января 2025 года он подписал указ «Восстановление подотчётности в политически влиятельных должностях», фактически возрождающий печально известный план «Schedule F». Этот план переводит десятки тысяч федеральных служащих в особый статус, лишая их защиты от произвольного увольнения[1][2]. Результат – массовая “чистка”: по оценкам, более 100 000 квалифицированных непартийных чиновников могут быть уволены и заменены лоялистами Трампа[3]. Одновременно новая администрация атакует независимых надзорных чиновников – в феврале 2025 года конгрессмены-демократы написали открытое письмо, осуждая попытки Трампа незаконно сместить независимых генеральных инспекторов (внутренних аудиторов исполнительной власти)[4].
Таким образом, разрушены ключевые “предохранители” демократии. Государственный аппарат – от министерств до спецслужб – лихорадочно политизируется. Карьерные профессионалы вытесняются, на их места ставятся люди, лично преданные лидеру. Это обеспечивает Трампу бесконтрольную власть над исполнением законов. Независимость Министерства юстиции и ФБР номинально сохраняется, но на практике лояльные ставленники получают “свободные руки” для преследования противников (см. механизм №9). Конгресс, находящийся под контролем республиканцев, отказывается служить сдерживающим фактором – напротив, законодатели-однопартийцы помогают Трампу концентрировать полномочия. В совокупности эти шаги означают де-факто демонтаж системы сдержек и противовесов, заложенной американской конституцией.
2. Подрыв избирательной системы и принципа свободных выборов
Вторая черта фашизации – манипуляция избирательной системой с целью удержания власти независимо от воли избирателей. Ещё после выборов 2020 года движение трампистов развернуло кампанию по дискредитации электорального процесса, продвигая “большую ложь” о массовых фальсификациях. Вернувшись во власть, Трамп перешёл от слов к делу. Уже к весне 2025 года республиканское большинство в Конгрессе приняло законопроект, значительно затрудняющий регистрацию избирателей. Так, в апреле Палата представителей одобрила акт SAVE (Safeguard American Voter Eligibility), требующий предоставлять доказательства гражданства при регистрации для голосования[5]. Несмотря на то, что голосовать нелегально иностранцам и так запрещено, этот закон навяжет миллионам законных избирателей дополнительные бюрократические барьеры (например, поиск свидетельства о рождении или гражданстве), что непропорционально затронет молодежь, национальные меньшинства и женщин[6]. Даже если Сенат не сразу утвердит эту норму, сам сигнал ясен: ставятся под сомнение базовые избирательные права граждан.
Параллельно, трамписты продолжают атаковать механизм подсчёта голосов и сертификации выборов. Вопреки реформе Закона о подсчёте голосов, принятой Конгрессом в 2022 году, лоялисты Трампа на уровне штатов выискивают лазейки, чтобы сохранять возможность отменять неугодные итоги. В рядах республиканцев набирает силу идея, что штаты с контролем GOP могут самостоятельно назначать президентских выборщиков (игнорируя народное голосование) под предлогом “нарушений” – эта концепция озвучивалась ещё в 2020-м и готова к реализации в будущем. Кроме того, в самом Конгрессе новое руководство откровенно намекает, что не признает поражение: спикер Майк Джонсон – открытый сторонник теории о “украденных” выборах 2020 года – явно не станет подтверждать победу демократа, если такая случится в 2028 году.
Наконец, сами выборы 2024 года, вернувшие Трампа к власти, прошли в атмосфере обмана - через легализованные фальсификации: административное давление, чистки списков, закрытие участков в дем-округах, запугивание, барьеры регистрации, незаконные лотереи для избирателей, которые были организованы подонком Маском и тп, а выборы 2026 года пройдут в атмосфере репрессий. Беспрецедентное ограничение права голоса – от целенаправленного сокращения участков в демократических районах до агрессивных проверок списков избирателей – привело к существенному снижению явки оппонентов режима. Даже теперь, в 2025-м, независимые наблюдатели и международные организации на практическом уровне лишены доступа к проверке избирательных процедур. То, что работало как защита демократических принципов на местном уровне от потенциального агрессивного федерализма используется против институтов демократии в США. Сторонники движения МАГА открыто заявляют о своей поддержке нацизма, сегрегации, расизма, тоталитаризма. Маски сброшены полностью. Теперь можно уверенно констатировать: избирательная система США более не гарантирует честного выражения народной воли. Она деформирована и контролируется партией власти до такой степени, что смена этого самого “режима” мирным электоральным путём становится сомнительной.
3. Превращение партии в инструмент вождизма
Американская Республиканская партия за последние годы трансформировалась из традиционной политической организации в партию-вождистского типа, полностью подчинённую культу личности Трампа. Историк авторитаризма Рут Бен-Гиат отмечала ещё в 2022 году, что Трамп перманентно изменил культуру Республиканской партии на авторитарный лад[7]. Это проявляется в тотальной нетерпимости к любому инакомыслию: “Теперь в GOP мало того, что атакуют внешних врагов, но и внутренних врагов – любое несогласие – не допускают”[7].
За период 2021–2024 из партии фактически изгнаны или заглушены все голоса, критиковавшие Трампа. Республиканцы, поддержавшие импичмент за попытку переворота (вроде Лиз Чейни или Адама Кинзингера), столкнулись с местью – их политическая карьера в партии оказалась разрушена. К 2025 году партия полностью консолидирована вокруг личности “вождя”. На президентских выборах 2024 года Республиканская партия даже не утвердила новой политической платформы – вместо этого приняв резолюцию о поддержке “повестки президента Трампа”. Это беспрецедентный шаг, означающий отказ от каких-либо самостоятельных программных принципов.
В Конгрессе иерархия строится по степени лояльности Трампу. Спикером Палаты представителей стал Майк Джонсон – один из архитекторов попытки отмены выборов 2020 года. Множество ключевых постов получили откровенные приверженцы теории заговоров и выборного отрицания. Факты и рациональные аргументы более не играют роли в партийной дискуссии – важно только соответствие линии “лидера”. Сам Трамп недвусмысленно дал понять, что ожидает полной преданности: он называет себя “единственным голосом”, выражающим волю народа, а несогласных – предателями. Республиканская партия превратилась в личный инструмент Трампа, лишённый внутренней демократии и самостоятельности. Это классический признак фашистского вождизма, когда партия существует лишь для легитимации и мобилизации масс вокруг лидера.
Стоит подчеркнуть: такая структурная перестройка партии имеет долговременные последствия. Даже уйдя от власти, трампизм оставил бы после себя радикализованную партию, готовую подчиняться будущему диктатору. Пока же, в 2025 году, GOP служит монолитной опорой для всех инициатив Трампа – от изменения законов до оправдания репрессий. В условиях отсутствия внутренней оппозиции именно партия стала главным тараном против демократических устоев.
4. Создание «внутреннего врага» и политика ненависти
Каждый фашистский режим выстраивает пропаганду вокруг образа угрожающего врага внутри страны, на которого возлагаются все беды и против которого мобилизуются сторонники режима. Дональд Трамп последовательно культивирует в сознании своих последователей образ таких “внутренних врагов” – будь то политические оппоненты, либералы, меньшинства или абстрактные «левые радикалы». К 2025 году риторика Трампа в отношении оппонентов достигла откровенно экстремистского, дегуманизирующего уровня.
В ноябре 2023 года, выступая на митинге в День ветеранов, Трамп назвал своих политических противников «коммунистами, марксистами, фашистами и леворадикальными негодяями, которые живут как паразиты внутри нашей страны»[8]. Он пообещал: «Мы их выкорчуем», когда вернётся к власти[8]. Подобная лексика – сравнение оппонентов с “паразитами” – напрямую отсылает к риторике тоталитарных диктаторов прошлого (не случайно историки отметили, что так же называли врагов Гитлер и Муссолини)[9]. Белый дом Байдена официально осудил эти заявления, подчеркнув, что тавро “внутреннего врага” для любых критиков власти – это риторика диктаторов**, чуждая американской традиции[9]. Но для Трампа таких границ больше не существует.
Важно, что Трамп теперь открыто заявляет: главная угроза исходит не извне, а изнутри США. «Опасность от внешних сил куда менее зловеща, опасна и серьезна, чем угроза изнутри», – заявил он на том же выступлении[10]. Тем самым он оправдывает перенаправление всего репрессивного аппарата против внутренних оппонентов – будь то оппозиционные политики, активисты или целые группы населения. Фактически, во внутренней политике запущен механизм охоты на ведьм: всех несогласных с режимом клеймят “антиамериканцами”, “преступниками”, “изменниками”.
В частности, режим сделал мишенью социальные меньшинства и уязвимые группы. Под предлогом борьбы с “извращением традиционных ценностей” власти продвигают законы, стигматизирующие ЛГБТК-сообщество, запрещают обсуждение расовой дискриминации в школах (“борьба с CRT”), демонизируют иммигрантов. В 2025 году усилилось преследование трансгендерных людей – во многих штатах введены запреты на медицинскую помощь транс-молодёжи, а на федеральном уровне рассматриваются ограничения для трансгендеров в армии и спорте. Всё это подаётся как защита нации от «вредоносного влияния» внутренних врагов.
Политика ненависти, закладывающая раскол общества на “истинных американцев” и “врагов народа”, – опаснейший симптом фашизации. Она оправдывает насилие против обозначенных групп: если враг – “паразит” и “угроза”, то с ним можно обращаться не по закону, а беспощадно. К сожалению, именно это и наблюдается. Воодушевлённые риторикой лидера, правые экстремисты совершают нападения на политических оппонентов, растёт число преступлений на почве ненависти. Трамп не только не осуждает такие проявления – напротив, он даёт понять, что “патриотам” можно всё ради очищения страны от “внутренней угрозы”. Эта тотализация образа врага – один из краеугольных камней фашистской трансформации.
5. Технологизация подавления: цифровой тоталитаризм по-американски
Современный авторитаризм опирается не только на штыки, но и на технологии. В 2025 году режим Трампа активно задействует высокотехнологичные средства слежки и контроля для подавления и запугивания несогласных. Если первый президентский срок Трампа (2017–2020) ознаменовался становлением “государства слежки” (расширение наблюдения за иммигрантами, протестующими и пр.), то во втором сроке масштабы только растут – под лозунгом “восстановления порядка” внедряются системы массового наблюдения, аналога которым не было даже после 11 сентября.
Свежий пример: летом 2025 года Трамп подписал масштабный закон о налоговой реформе под названием One Big Beautiful Bill Act (OBBA). Среди прочего, этот закон, принятый 4 июля, скрывает в себе огромные ассигнования на технологическое оснащение аппарата безопасности. По данным расследования, OBBA предусматривает выделение $165 млрд дополнительного финансирования Министерству внутренней безопасности США (DHS) на ближайшие 4 года[11]. Из них более $6 млрд прямо направлены на расширение высокотехнологичной слежки вдоль границы и внутри страны[12]. Речь о закупке и развёртывании тотальных систем наблюдения: биометрические датчики, массовое распознавание лиц, сети камер, средства взлома мобильных телефонов, автоматизированные системы слежения за автомобилями (сканеры номеров) и др.[13]. Выгоду получают частные корпорации–подрядчики, тесно связанные с режимом, – такие как Palantir и Anduril, специализирующиеся на больших данных и военных дронах[12]. Но, как отмечают правозащитники, цель этих трат – не безопасность, а консолидация власти Трампа через контроль над DHS[14].
Проще говоря, создаётся цифровая инфраструктура подавления, дающая режиму беспрецедентные возможности для слежки за гражданами. Уже нет уверенности, что телефонный разговор, электронное письмо или пост в соцсетях не попадут под автоматический анализ “на опасность” и не станут поводом для визита агентов. Камеры с алгоритмами ИИ могут в режиме реального времени идентифицировать участников антиправительственных митингов, а большие данные – отслеживать сети связей оппозиции. Сами соцсети тоже не остались без внимания: после прихода к власти Трамп открыто обсуждает с близкими миллиардерами (например, с владельцем X/Twitter Илоном Маском) механизмы цензуры и продвижения нужной информации в онлайне. Так, во время выборов 2024 года соцсеть X создала т.н. «Election Integrity feed», который на деле транслировал непроверенные заявления о фальсификациях, усиливая недоверие к результатам[15]. Это показывает, как частные техноплатформы готовы сотрудничать, становясь оружием в информационной войне режима.
Итогом технологизации репрессий стало формирование прообраза “цифрового тоталитаризма” в американских условиях. Государство не только физически подавляет протесты (об этом ниже), но и использует электронные средства для превентивного контроля: идентификации нелояльных, их запугивания (через утечки данных, онлайн-атаку), а при необходимости – фабрикации обвинений (с помощью слежки легче “накопать” компромат). В руках режима – огромный массив данных о гражданах, от переписок до биометрии, который можно применить произвольно. Всё это подаётся под соусом борьбы с преступностью, нелегальной миграцией, терроризмом – но направлено прежде всего против политических оппонентов. Наблюдается опасный симбиоз власти и больших технологических корпораций, когда частный сектор (в погоне за госзаказами) помогает строить репрессивные сети, как это делали корпорации при режиме слежки в Китае или России. Этот фактор качественно усиливает возможности режима Трампа удерживать власть и подавлять инакомыслие.
6. Милитаризация гражданского пространства
Одной из самых тревожных черт современной Америки стала милитаризация политики и общественной жизни. При Трампе границы между военной и гражданской сферами стираются: силовое давление, свойственное армии или правоохранителям, переносится на решение внутренних политических задач. Ещё в 2020 году мы видели предвестник – когда Трамп грозил задействовать закон о мятеже и ввести армию против протестующих за расовую справедливость в городах. Во втором сроке эти тенденции получили развитие: режим не стесняется применять силовые структуры для устрашения общества и поддержания своей власти.
Во-первых, Трамп откровенно поощряет насилие со стороны своих сторонников. Кульминацией стало решение о фактическом оправдании участников штурма Капитолия 6 января. Трамп многократно обещал амнистию тем, кто штурмовал Конгресс, и сдержал слово. В первый же день своего возвращения (20 января 2025) он подписал массовое помилование десятков фигурантов событий 2021 года. Ещё до инаугурации он заявлял: “Первый же день – да, я собираюсь подписать эти помилования”[16][17]. В итоге значительная часть осуждённых за беспорядки, нападения на полицию и заговор против выборов оказались на свободе. Это беспрецедентный шаг: глава государства фактически одобрил насилие против законодателей и институциональный мятеж, послав сигнал своим радикальным сторонникам, что они “герои”, а не преступники. Неудивительно, что правые экстремистские группы (вроде Proud Boys, Oath Keepers) почувствовали безнаказанность и возродились с новой энергией, трактуя помилование как карт-бланш на будущее.
Во-вторых, режим активно использует силовые структуры для подавления любых протестов и оппозиции. В Вашингтоне и ряде крупных городов после возвращения Трампа прошли акции протеста сторонников демократии – их разгоняли с показной жестокостью. Администрация не колеблясь задействует федеральные силы – от DHS до Нацгвардии – для разгона мирных демонстраций. В столице вновь появились кадры, напоминающие лето 2020-го: силовики в военном снаряжении, бронетехника на улицах. В рамках “борьбы с терроризмом” Минюст начал агрессивно применять законы против внутренних протестующих, которые ранее применялись против организаторов захвата Капитолия. Парадокс: те, кто действительно атаковал Конгресс, помилованы, зато участники акций против нового авторитаризма теперь рискуют получить длительные тюремные сроки по обвинениям в мятеже или экстремизме. Это сознательная тактика – запугать общество от участия в протестах.
Наблюдается тревожная милитаризация риторики власти. Трамп и его окружение говорят языком войны, описывая политическую борьбу как боевые действия. Он называл себя “главнокомандующим” в войне против “внутреннего врага” (левые, “глобалисты” и пр.). В посланиях сторонникам звучат призывы “стоять насмерть”, “зачищать” города от “радикалов”. Это размывает грань между внешней войной и внутренней политикой. Военизированные формирования – от частных охранных фирм до бдительных групп – открыто патрулируют улицы в некоторых городах с молчаливого согласия властей. Например, в приграничных районах Техаса правые ополчения теперь сотрудничают с пограничниками, а в ряде штатов приняты законы, разрешающие дружинам “помогать” полиции. Вкупе с массовым распространением оружия (которое режим поощряет) это создает взрывоопасную обстановку в обществе.
Наконец, культ армии и силовиков достиг апогея. Трамп позиционирует военных и полицию как свою главную опору. Он вернул в свой кабинет нескольких генералов на политические должности, а на митингах его окружает “почётный караул” из ветеранов элитных частей. Происходит сакрализация военной силы как источника власти. Это типично для фашистских режимов, которые романтизируют милитаризм и заявляют, что только сила может навести порядок.
В итоге гражданское пространство США – от улиц до политических институций – насытилось военной символикой, насилием и страхом. Оппоненты боятся выходить на протест, зная, что могут столкнуться не просто с полицией, а с полувоенными формированиями или озлобленными вооружёнными фанатиками режима. Свобода собраний де-факто подавлена. Политические споры всё чаще решаются не дебатами, а демонстрацией силы. Это и есть путь к состоянию, когда публичная политика перестаёт существовать, уступая место диктату штыков – явный признак фашизации.
7. «Фундаментализация» правовой системы: идеология выше закона
Американская судебно-правовая система традиционно считалась оплотом конституционных ценностей и прав личности. Однако при Трампе она стремительно превращается в инструмент навязывания обществу ультраконсервативной идеологии – своего рода правовой фундаментализм. Фундаментализация правовой системы означает, что законы и судебные решения всё больше отражают догмы праворадикальной идеологии (чаще всего – религиозно-фундаменталистской), а не принципы светского права и равенства.
Главный удар пришёлся на права женщин и меньшинств. После отмены решения Roe v. Wade в 2022 году (ещё при Байдене, но благодаря судьям-трампистам) правые не успокоились – они добиваются полного запрета абортов по всей стране. В 2025 году, получив контроль над Конгрессом, республиканцы внесли сразу несколько законопроектов, направленных на национальный запрет абортов. Один из них – закон «О праве на жизнь с момента зачатия» (Life at Conception Act) – фактически признаёт эмбрион человеком с полными правами, что сделает любой аборт убийством[18]. Другой фронт атаки – запрет медикаментозных абортов. Консерваторы из команды Трампа, опираясь на программу Project 2025, призывают FDA отозвать регистрацию препаратов мифепристона и мизопростола, используемых для прерывания беременности[19]. Если эта мера пройдет, миллионы женщин лишатся доступа даже к раннему нехирургическому аборту, что равносильно тотальному запрету абортов во многих регионах. Уже сейчас в половине штатов аборты практически недоступны, а федеральная власть стремится распространить запрет повсеместно – вопреки воле большинства американцев.
Помимо абортов, удар по светскому характеру законодательства наносится и в других сферах. В судах правого толка (где большинство судей – ставленники Трампа) процветают решения, основанные не столько на правовых прецедентах, сколько на религиозных доктринах. Так, Верховный суд, где благодаря Трампу закрепилось консервативное 6–3 большинство, в 2023–2024 годах вынес ряд решений, поощряющих религиозную дискриминацию под предлогом “свободы вероисповедания”. Например, дело 303 Creative (2023) узаконило отказ обслуживать однополые пары по религиозным убеждениям предпринимателя – де-факто легализация дискриминации ЛГБТ. Аналогично, суды поддерживают законы штатов, заставляющие школы навязывать ультрарелигиозные программы (молитвы, креационизм), и отменяют ограничения на ношение оружия, апеллируя к “историческим традициям” времен Дикого Запада. Правовая аргументация становится сугубо идеологизированной.
Правоохранительные органы также проходят идеологическую чистку. Назначенная Трампом в 2025 году генпрокурор (Пэм Бонди) и новый директор ФБР (Кэш Патель) открыто позиционируют себя как “крестовый поход” против «леволиберальной разложения». Минюст переключается с защиты гражданских прав на их ограничение – например, больше не преследует полицию за злоупотребления, наоборот, снимает надзор с проблемных полицейских департаментов, ссылаясь на “поддержку правопорядка”. Законы о правах голосующих, о равных возможностях при трудоустройстве, о защите прав ЛГБТ – всё это либо ослабляется, либо не исполняется. Федеральные судьи-трамписты массово утверждаются на должностях (за 2017–2020 Трамп и так назначил 3 судей ВС и ~300 федеральных судей, а в 2025–2026 ещё больше). Их отбор идёт по принципу идеологической чистоты – предпочтение членам ультраконсервативных обществ вроде Federalist Society, часто с ярко выраженными фундаменталистскими взглядами.
Таким образом, американская правовая система вместо защиты меньшинств и сдерживания большинства начинает диктовать волю радикального меньшинства большинству. Закон становится орудием навязывания “традиционных ценностей”, определяемых узкой группой. Это и есть правовой фундаментализм. В такой атмосфере не удивительно появление предложений вроде введения в школах обязательной молитвы или уголовного преследования врачей, помогающих трансгендерным подросткам – ведь правовая база всё более позволяет это. Разделение церкви и государства размывается: к примеру, Верховный суд больше не мешает религиозным организациям получать государственное финансирование на своих условиях, открыто отождествляя религиозную “свободу” с правом навязывать свои правила всем.
Иными словами, верховенство права уступает место верховенству идеологии. Консервативно-религиозная догма подменяет собой Конституцию и права человека. Это один из краеугольных признаков фашистизации: когда юридические институты вместо беспристрастного арбитра превращаются в рычаг для построения “нового порядка” по заданным идеологическим лекалам.
8. Подрыв демократии за рубежом и переход к «нелиберальной» геополитике
Фашистские режимы, как правило, ломают не только внутренний демократический строй, но и пересматривают внешнюю политику – прекращают поддержку демократий за рубежом, сближаются с диктатурами и подрывают существующий международный порядок. Возвращение Трампа во власть уже стало кошмаром для демократических союзников США по всему миру. Американская внешняя политика сделала резкий поворот от защиты демократии к циничной “сделке автократов”.
Во-первых, Трамп взял курс на дистанцирование США от традиционных демократических альянсов. НАТО – оплот трансатлантической демократии – оказалось под угрозой. Ещё в 2018 году сообщалось, что Трамп подумывал вывести США из НАТО; теперь же, по данным инсайдеров, он хотя и не выйдет формально, но намерен фактически парализовать альянс[20]. Его советники открыто говорят о “радикальной переориентации” НАТО, при которой США “отойдут на задний план”, заставив Европу саму заниматься своей безопасностью[21]. Это сопровождается ультиматумами союзникам: увеличить военные расходы до невыполнимых уровней, иначе Америка “не будет защищать тех, кто не платит”[22][21]. Подобный подход разрушает дух коллективной безопасности. Эксперты предупреждают: даже если формально США не выйдут из НАТО, во втором сроке Трампа альянс может не пережить – ведь доверие подорвано, союзники будут знать, что Вашингтон может в любой момент “кинуть” их.
Во-вторых, и это ключевое, Трамп откровенно перешёл на сторону авторитарных режимов, враждебных демократиям. Самый яркий пример – политика в отношении России и Украины. В отличие от администрации Байдена, оказывавшей всестороннюю помощь Украине в её борьбе против российской агрессии, Трамп с первых дней заявил о намерении заключить сделку с Путиным. По информации Politico, окружение Трампа разрабатывает план “быстрого мира” с Россией, предполагающий, что НАТО официально откажется от расширения на восток (т.е. Украина и Грузия никогда не вступят в альянс), а Киев будет вынужден уступить Кремлю часть территории[23][24]. В приватных беседах Трамп говорит, что Украина “никогда не выиграет” войну и что цель Киева – восстановление контроля над Донбассом и Крымом – нереалистична[25]. Попросту говоря, США больше не поддерживают право Украины на самооборону и территориальную целостность. Вместо этого Белый дом Трампа давит на украинское руководство принять унизительные условия “мира”, которые узаконят захват украинских земель Россией. Такая капитулянтская позиция фактически предаёт украинскую демократию и вознаграждает агрессора. Это резкий разрыв с 70-летней политикой США, всегда декларировавших поддержку свободных наций против тирании.
В-третьих, новая администрация активно налаживает альянсы с другими ультраправыми и авторитарными силами в мире. Трамп открыто восхищается “сильными лидерами” – будь то Виктор Орбан в Венгрии, Нарендра Моди в Индии или Саудовский принц Мохаммед бен Салман. В 2025 году США заметно охладели к Евросоюзу и либеральным лидерам (например, к правительству Германии), но в то же время сблизились с правительствами Польши и Италии, где у власти тоже национал-консерваторы. Американская дипломатия больше не говорит о правах человека – напротив, госсекретарь посещает Саудовскую Аравию и Китай без единого упоминания о политических репрессиях там. Поддержка про-демократических движений за рубежом прекращена: финансирование Национального фонда демократии (NED) и USAID практически прекращено, программы по развитию гражданского общества свернуты. Администрация дала ясно понять: “не наше дело” вмешиваться во внутренние дела других стран, даже если там попирают свободы. На практическом уровне это означает, что Америка полностью выходит из геополитической игры в "международного полицейского", за что больше ста стран ей исправно платили десятилетиями, предоставляя практически бесплатный кредит: сначала в рамках Бреттон-Вудской архитектуры, где международными соглашениями закрепили гегемонию доллара и американского финрегулятора, потом в режиме Bretton Woods II без формальных договоров, просто потому что США встроили свою финансовую и страховую систему в мировой порядок, как мечтала бы любая держава. Всё это на наших глазах Дональд Трамп методично сжигает. Это как иметь высокооплачиваемую работу в полиции и вдруг заявить: "я работать не буду, деньги приносите сами". Детская мечта о тарифах как универсальной дубинке - тот же инфантильный бред. Но советчики Трампа не наивны, они против Америки. Рвутся не только НАТО, G7, МВФ, ВТО, но и невидимые опоры Pax Americana: охрана морских путей, страхование рисков в долларах, глобальные своп-линии ФРС. Вакуум молниеносно заполняют автократии: Китай тащит страны в юаневые расчёты и CIPS, Россия и Иран строят параллельные платёжные системы, BRICS+ расшивает долларовые цепочки сырьём и золотом. Следующий шаг очевиден: как и в 1930-е после Smoot-Hawley, тарифная война породит обвал торговли, кредитная сушка ударит по Treasuries, начнётся бегство из доллара в сырьё и региональные валютные блоки, а внутри США развернётся депрессия с неконтролируемой энтропией. Но об этом дальше в статье.
Более того, Трамп предпринимает шаги, подрывающие уже состоявшиеся демократические режимы. Например, имеются данные, что во время латиноамериканских выборов 2025 года Вашингтон негласно поддерживал ультраправых популистов против либеральных кандидатов. Также администрация блокирует совместные заявления G7 по защите демократии, саботирует работу ООН в области прав человека, снимает санкции с диктаторов (например, с режима в Венесуэле в обмен на нефтяную сделку). Внешняя политика США всё более цинична и прагматична, без идеалов, фактически становясь созвучной “нелиберальной демократии” Орбана и все ближе походящей к авторитарной воровской клептократии, язык не поворачивается назвать это государством, Путина. Это уже принесло плоды: мир словно откатывается в эпоху сфер влияния крупных держав, где США – просто одна из держав, смотрящая сквозь пальцы на авторитаризм.
Такое сознательное ослабление глобальной демократии крайне опасно. Оно расшатывает послевоенный мировой порядок, выстроенный вокруг ценностей свободы и прав человека. Агрессоры чувствуют безнаказанность, когда “лидер свободного мира” перестаёт исполнять эту роль. Можно сказать, что режим Трампа экспортирует свою внутреннюю антидемократическую философию вовне, разрушая веру союзников в США. Если эти тенденции продолжатся, мир ждёт усиление автократий, новых конфликтов (ведь диктаторы увидят зелёный свет) и упадок международных институтов. В прошлый раз подобное уже случалось – в 1930-е, когда демократические страны дрогнули перед нацистской Германией. Сейчас история тревожно повторяется, теперь с Америкой в необычной роли – ролью не защитника, а могильщика демократии на планете.
9. Институционализация мести: “правосудие” против политических противников
Отличительной особенностью режима Трампа, как раньше и у Гитлера, стала его навязчивая идея возмездия – наказания всех, кто осмелился пойти против него. В ходе кампании 2024 года Трамп открыто провозгласил: “Эти выборы – про возмездие” (retribution) для врагов. Теперь эта риторика воплощается в государственную политику: начинается систематическая криминализация оппозиции. Впервые в современной истории США правящая власть стремится посадить за решётку ключевых оппонентов просто за то, что они ей оппонировали.
Ещё до вступления в должность, в декабре 2024-го, Трамп в интервью NBC цинично заявил, что члены спецкомитета Конгресса по расследованию 6 января 2021 года “должны сесть в тюрьму”[26]. Речь о законодателях, в том числе республиканке Лиз Чейни и демократе Бенни Томпсоне, которые исполняли свой долг, расследуя попытку переворота. Трамп назвал их работу “преступной” и намекнул, что его Министерство юстиции займётся этим вопросом[26]. Эти слова – не пустая угроза. “Команда возмездия” была укомплектована ещё в переходный период: генпрокурор Пэм Бонди и директор ФБР Кэш Патель оба известны как яростные сторонники преследования “глубинного государства” и демократов. В январе 2025 они вступили в должности и начали реализовывать обещанное “зачистку”.
Прежде всего, Министерство юстиции учредило специальное Управление по надзору за правительственной подотчётностью – на деле это орган для расследования прошлой администрации Байдена и деятелей Демпартии. В его прицел попали, например, семья Джо Байдена (вновь раскручиваются старые обвинения против его сына Хантера, фабрикуются новые дела), бывшие чиновники (от экс-спецпрокурора Джека Смита до главы ФБР 2013–2017 Джеймса Коми – всех подозревают в “заговоре против Трампа”). Ещё шаг – назначение нескольких откровенно политизированных спецпрокуроров. Один из них ведёт дело против экс-спикера Палаты Нэнси Пелоси, другой – против сенатора-демократа Адама Шиффа: им вменяют “злоупотребление властью” за попытки импичмента Трампа и расследования. Прецедент невиданный: прежняя оппозиция фактически объявлена вне закона.
Особое место занимает месть тем республиканцам, которые не проявили лояльность. Помимо упомянутой Лиз Чейни (она вообще исключена из партии в своем штате), например, сенатор Митт Ромни – давний критик Трампа – внезапно оказался объектом налоговой проверки и расследования по надуманному обвинению в конфликте интересов. Та же участь грозит и другим “неполноценным” республиканцам: сигнал для них – либо публично подчинитесь, либо ждите неприятностей. Внутрипартийная чистка принимает квази-юридическую форму.
Важный инструмент – Конгресс, подконтрольный республиканцам. В Палате представителей создан так называемый “Комитет по расследованию злоупотребления властью”, который по сути служит дубинкой для политической расправы. Этот комитет штампует повестки в суд оппозиционным фигурам (включая частных лиц – ученых, журналистов), требует у них документы, ища малейший предлог обвинить их в неуважении к Конгрессу или лжесвидетельстве. За отказ сотрудничать грозят уголовные статьи. Многие демократические политики, активисты и даже бизнесмены, замеченные в финансировании демократов, сейчас вынуждены тратить огромные средства на адвокатов, защищаясь от валовых расследований республиканских комитетов.
Таким образом, месть поставлена на поток и придана институциональная форма. Ранее персональная злопамятность Трампа проявлялась в Twitter-атаках и увольнениях несогласных. Теперь же задействована вся машина государства: следователи, прокуроры, судьи, конгрессмены. Цель – не просто наказать конкретных врагов, но и послать устрашающий сигнал всем потенциальным оппонентам: сопротивление будет караться по закону. Оппозиционная деятельность фактически криминализуется. Суды, конечно, ещё не полностью утратили независимость – какие-то обвинения могут не устоять. Но сам процесс – наказание. Как говорится, “послание в самой погоне”. И это послание понятно: режим Трампа равняет политическое несогласие к уголовному преступлению.
История учит, что подобная институционализация репрессий – яркий маркер фашистского государства. Вспомним, как в 1930-е в нацистской Германии суды и гестапо штамповали дела против социал-демократов и евреев, формально придавая вид законности расправе. Сейчас в США – пусть масштаб и степень иные – прослеживается пугающе схожая логика. Это разрушает саму идею законности. Правосудие превращается в орудие политической борьбы, подчинённое воле диктатора.
10. Манипуляция частным капиталом: слияние бизнеса с режимом
Для фашистских режимов характерно не уничтожение частной собственности, а подчинение большого бизнеса своим целям – своего рода слияние государства и олигархии на условиях режима. Трамп, сам миллиардер, с первых дней играл на стороне крупных корпораций, снижая налоги и дерегулируя бизнес. Однако сейчас, во втором сроке, проявилась другая сторона медали: режим открыто диктует компаниям, какую идеологию им придерживаться, и наказывает “непокорных”. Это новый виток – манипулирование частным капиталом во имя политики.
Главная мишень – так называемые “пробуждённые корпорации” (woke corporations), то есть компании, которые стараются учитывать экологические, социальные и управленческие факторы (ESG) и придерживаться принципов инклюзивности (вот здесь можно почитать о разнице подходов равенства и справедливости – equity vs equality https://www.saklakov.com/blog/equity-vs-equality-in-dei-a-conceptual-comparison). В правом дискурсе их обвиняют в “левизне” и подрыве традиционных ценностей. С приходом к власти, республиканцы начали целую кампанию против ESG-инвестирования. Эквивалент гитлеровского Гестапо Трампа- ICE проводит аресты и получает специальные премии за жестокие задержания подозрительных лиц, профилированных по рассовому признаку, в магазинах компании Costco, отказавшейся следовать приказу Трампа отменить практики woke. Ещё осенью 2024 года Палата представителей провела показательно названную «Неделю против woke», за два дня приняв пакет законопроектов, ограничивающих учёт климатических и социальных рисков в деятельности инвестфондов[27][28]. Эти акты отменяют правила SEC и Минтруда, требующие от компаний раскрытия климатических рисков и позволяющие пенсионным фондам учитывать ESG-факторы[29][30]. Проще говоря, режим хочет запретить бизнесу “быть ответственным” перед обществом, заставляя думать только о прибыли – но на деле это удар по компаниям, ориентированным на устойчивое развитие. В 2025 году, уже имея контроль над Сенатом, республиканцы намерены окончательно протолкнуть эти меры.
Одновременно развёрнут конгрессменами Джимом Джорданом и Томасом Мэсси комплекс расследований против корпораций, обвиняемых в “картельном сговоре” по внедрению ESG. Более 130 крупнейших компаний – от финансовых гигантов до технологических – получили повестки предоставить внутренние документы о своей политике в отношении климата и разнообразия[31]. Комитет Палаты по судопроизводству прямо называет коалицию инвесторов Climate Action 100+ “картелем климатических активистов” и угрожает компаниям уголовной ответственностью за участие в ней[31]. Так власть принуждает бизнес отказаться от любых инициатив, связанных с борьбой с изменением климата или социальным прогрессом, под страхом репрессий.
Можно сказать, что частный сектор разделился на угодных и неугодных режиму. “Угодные” – это в первую очередь сырьевые корпорации (нефтегаз, уголь), военные подрядчики, традиционные промышленники. Им – зелёная улица: снятие экологических ограничений, госзаказы, налоговые льготы. В частности, Project 2025 предусматривает секретный план, лоббируемый нефтяными магнатами, запретить “безответственные” инвестиции и направить сбережения американцев на финансирование добычи ископаемого топлива[32]. Представитель группы Unlocking America’s Future заявил, что “Трамп и его спонсоры-миллиардеры из нефтегазовой отрасли разработали секретный план, чтобы запретить американцам и бизнесу ответственно инвестировать. Их план навредит пенсионным сбережениям граждан и обогатит жадных олигархов”[32]. Эта оценка недалека от истины: режим явно покровительствует “дружескому” капиталу и намерен заставить финансовую систему обслуживать его интересы.
С другой стороны, “неугодные” компании подвергаются давлению и наказанию. Яркий пример – сфера высоких технологий и медиа. Трамп ненавидит крупные IT-компании за их якобы либеральный уклон. Ещё в первый свой срок он пытался заблокировать слияние AT&T с Time Warner (владельцы CNN) – по мнению экспертов, исключительно из мести CNN. Теперь, имея Министерство юстиции в своих руках, режим вновь угрожает антимонопольными исками против Google, Amazon, Meta – но не с целью здоровой конкуренции, а чтобы принудить их цензурировать контент по линии партии. Контраст: соцсеть X (Twitter), купленная союзником Маском и превратившаяся в рассадник правой пропаганды, не испытывает проблем, тогда как компания Meta, пытающаяся фильтровать фейки, сталкивается с обвинениями в “цензуре консерваторов” и угрозами распада через суд. Режим посылает сигнал бизнесу: “Будете продвигать “неправильные” ценности – ждите карательных мер, от проверок до разорения”.
Кроме кнута, есть и пряник: олигархическая корпоратизация власти. Трамп привёл в администрацию несколько видных бизнесменов – по сути, слив власть и капитал. Например, на пост министра торговли назначен миллиардер из угольной отрасли, на Агентство по охране окружающей среды – лоббист нефтекомпании. Частные интересы теперь руководят государственными регуляторами, выхолащивая их миссию. В результате крупный капитал, особенно связанный с природными ресурсами, выигрывает огромные прибыли ценой общественных благ (здоровья, экологии), но при этом сам становится частью режимной вертикали. Граница между частным и государственным размыта: режим делает то, что выгодно его спонсорам, а спонсоры финансируют пропаганду и “добровольно” соглашаются продвигать идеологию режима.
Всё это рисует модель корпоративного государства по-фашистски, где декларируется сохранение рынка и частной собственности, но на деле крупный бизнес работает в тесной связке с властью, следуя её установкам. Малый и средний бизнес, не имеющий политического веса, или подчиняется новым правилам игры, или разоряется. Работники теряют голос – профсоюзы задавлены. Капитал служит режиму, а режим – избранным капиталистам. Это прямое отрицание либеральной экономики и ещё один шаг к тоталитарной системе.
Герримандеринг и “кривое зеркало” выборов: кейсы Техаса, Огайо, Миссури, Флориды
Особым инструментом установления структурно-авторитарного правления в США стал герримандеринг – манипулятивная перекройка избирательных округов. После переписи 2020 года республиканские власти многих штатов нарисовали такие карты округов, которые практически гарантируют им большинство мест независимо от реального голосования избирателей. Рассмотрим четыре показательных примера: Техас, Огайо, Миссури и Флорида. Эти штаты демонстрируют, как с помощью карандаша на карте можно изуродовать принцип “один человек – один голос” и создать перманентный перекос (partisan bias) в пользу GOP.
Техас: +5 лишних мест для GOP через разделение городов
Техас – быстро меняющийся штат, где доля избирателей-демократов выросла до ~46–48% по федеральным выборам последних лет[33]. Однако благодаря агрессивному герримандерингу 2021 года демократы получили лишь 13 из 38 мест в Палате представителей (34%)[33]. Согласно моделям честного распределения (учитывающим реальные голоса), у демократов в Техасе должно было бы быть около 18 мест – то есть республиканская карта отняла у них 5 мест[33]. Эти пять “украденных” мандатов были достигнуты за счёт преднамеренного “распада” городских центров (“cracking”): густонаселённые демократические районы больших городов (Хьюстон, Даллас, Остин) были расчленены и присоединены к преимущественно республиканским сельским округам, что размыло голоса демократического электората.
Карта Техаса теперь выстроена как электориальная “стена” для республиканцев: из 25 мест, которые держит GOP, аж 21 округ – это сверхбезопасные “бастионы” (Трамп выиграл их в 2020 году с отрывом 15+%)[34]. Для сравнения, ещё по карте 2010-х таких супер-округов было лишь 11[35]. То есть республиканцы не просто получили больше мест, но и забетонировали их от любых колебаний настроений. Эксперты отмечают, что техасский герримандеринг обеспечил GOP преимущество ~2–4 дополнительных мест в Конгрессе только за счёт искажения границ округов[36]. Именно Техас, по оценке Бреннан-центра, вместе с Флоридой стал “якорем” республиканского перевеса на национальной карте[37]. Даже судебные иски, указывающие на расовую дискриминацию при таком делении (разбитие общин меньшинств), пока не смогли исправить ситуацию из-за пассивности федеральных судов.
Примечательно, что этого зигагерримандеринга техасским республиканцам оказалось мало. В 2025 году, получив отмашку от Белого дома, техасский губернатор созвал специальную сессию легислатуры для пересмотра карты – беспрецедентный шаг в середине десятилетия[38]. Цель – “подправить” границы, чтобы отобрать ещё 1–2 округа у демократов (в частности, в районе южного Техаса, где у демократов сохранились твердые позиции среди латиноамериканцев). Это показывает: режим Трампа прямо вмешивается в процессы на местах ради усиления своего контроля, разрушая даже остатки честной конкуренции.
Огайо: от 10–5 к 12–3 – прогрессирующий перекос
Огайо – традиционно “пурпурный” штат с ~53% склонностью к республиканцам – также подвергся сильному герримандерингу. После переписи штат сократил число округов до 15, и республиканцы, игнорируя поправки к Конституции штата о справедливом делении, нарисовали карту, давшую им раздутый перевес 10–5 на выборах 2022 года. Демографически, при ~54% голосов GOP “должны” были получить около 8–9 мест, но взяли 10. Партийный перевес оценочно +1,6 места в пользу GOP[39]. Однако это не конец: из-за судебных тяжб карта временно действовала лишь на 2022 год, а затем легислатура (после выбора более лояльного судьи в ВС Огайо) провела ещё более агрессивную перекройку. Новая карта 2024 года может дать республиканцам до 12 из 15 мест[40], оставив демократам лишь 3 (в основном городские анклавы Синциннати, Кливленда и Колумбуса). При этом нейтральные модели показывают, что справедливо демократы должны иметь около 6 мест[40]. Значит, половина представительства демократов попросту устранена линией на карте.
Как этого добились? Применили комбинацию “упаковки и распаковки”. Например, ранее демократы имели 4–5 округов, включающих крупные города, теперь же Кливленд “упакован” целиком в один округ (вместо двух), а другие города “распакованы” и разрезаны так, чтобы разбавить их республиканскими пригородами. В итоге даже округ, который когда-то уверенно избирал демократа (охватывая Толидо и часть Акрона), был перекроен так, что демократ там проиграл. Суды штата, полностью контролируемые республиканцами, отказались вмешиваться, фактически санкционировав партийный перекос ради “стабильности”. В результате partisan bias карты Огайо оценивается примерно в +1,5 места для GOP по метрике efficiency gap[39], но потенциально (в зависимости от исхода конкурентных округов) может достигать +3 мест (12 вместо 9). В любом случае демократы здесь обречены на меньшинство, даже если вдруг выиграют голосование штата на федеральных выборах. Это типичный пример институционального искажения народного волеизъявления.
Миссури: удержание 6–2 вместо возможных 5–3, попытки 7–1
В Миссури республиканцы исторически имели преимущество, но в составе делегации стабильно были 2 демократа (Сент-Луис и Канзас-Сити). После 2020 сохранялся расклад 6–2. Радикалы в штате требовали агрессивного шага – “разбить Канзас-Сити” и сделать 7–1 карту, устранив округ конгрессмена-демократа Эмануэля Кливера[41]. В 2022 году этот план вызвал острый раскол даже среди самих республиканцев штата: часть умеренных опасалась, что попытка сделать 7–1 может случайно сделать некоторые округа шаткими и “выпустить джинна” (например, если демократы мобилизуются в пригородах)[42]. В итоге был компромисс: карту оставили 6–2, лишь чуть усилив безопасность республиканских округов.
Однако на этом история не закончилась. В 2025 году, после возврата Трампа, на Миссури вновь надавили с целью пересмотра округов[38]. По сообщениям Punchbowl News, представители Белого дома связались с законодателями штата, требуя перерисовать 5-й округ (Канзас-Сити), чтобы разделить демократический электорат и попытаться выбить тамошнего конгрессмена[38]. Президент Трамп лично заинтересован в лишнем месте для GOP, учитывая крайне хрупкое большинство в Палате. Но столкнулись с инерцией: спикер легислатуры Миссури ответил на идею нового передела холодно, напомнив, что “мы уже делали это, повторное перекраивание не в нашем стиле”[43][44]. Пока что руководство штата не горит желанием вновь открывать эту битву, памятуя скандалы 2022 года. Но сам факт давления со стороны администрации – прямое вмешательство главы государства в локальный процесс разметки округов ради партийной выгоды – беспрецедентен.
Сейчас Миссури остаётся примером “умеренного” герримандеринга: при том, что доля голосов демократов в штате около 40%, они получают лишь 25% мест (2 из 8). Партийный перекос оценивается примерно в +1 место для GOP относительно пропорционального результата[45]. Если же Трампу удастся дожать и сделать 7–1, это будет чистый “минус” ещё одно место демократам. Пока что сопротивление местных умеренных республиканцев спасло Кливера, но не факт, что надолго: процесс институционализации мести (механизм №9) может надавить – напомнить, что отказ выполнять волю “вождя” чреват последствиями для штатных лидеров.
Флорида: блицкриг Десантиса – +4 места GOP через упразднение округа меньшинств
Флорида заслуживает особого разговора. Этот штат в 2022 году стал образцом циничнейшего герримандеринга благодаря губернатору-республиканцу Рону Десантису. Он лично заблокировал более умеренную карту, предложенную легислатурой, настояв на крайне партийном варианте, который превратил прежнее преимущество 16–11 по местам в ошеломляющее 20–8[46]. Флорида получила после переписи 1 новое место, но республиканцы отжали себе сразу +4 за счёт “нарезки”. Они ликвидировали существовавший много лет чёрноконцентрированный 5-й округ на севере штата (представлявший интересы афроамериканского населения от Таллахасси до Джэксонвилла)[46]. Также были перекроены округа вокруг Орландо и Тампы так, чтобы вытеснить оттуда трёх демократов. Результат – 20 против 8, хотя доля голосов демократов в штате около 45%. Бреннан-центр отмечает, что по справедливой карте у демократов было бы 13 мест во Флориде[47]. То есть грубо “украдено” 5 мест (и примерно +4 идут в чистый перевес GOP). Это один из самых больших по величине партийных перекосов среди всех штатов – эффективность герримандеринга во Флориде оценивается как +3,5–5 мандатов GOP сверх нормы[48].
Наглядность ситуации: Флорида – большой свинг-штат, где при почти поровну голосах республиканцы благодаря карте получают ~70% мест. Ни один из 28 округов Флориды на выборах 2024 не считался конкурентным; все оппоненты либо “упакованы” в парочку сверхдемократических анклавов (Майами, часть Форт-Лодердейла), либо размыты. Это электоральный “блицкриг” Десантиса, который, несмотря на внутренние судебные споры (некоторые группы оспаривают нарушение Закона о правах голосующих при ликвидации округа меньшинств), остался в силе. Показательно, что с возвращением Трампа Белый дом вовсе снял претензии министерства юстиции к карте Флориды – федеральные наблюдатели отозваны, процесс на откупе у контролируемых консерваторами судов штата.
Флорида и Техас вместе обеспечили республиканцам +10 “безопасных” мест сверх среднего[37]. Эти штаты, добавившие население и новые округа, могли бы отразить меняющийся демографический баланс (рост числа латиноамериканских и городских избирателей). Вместо этого они цементируют власть меньшинства: белое сельское консервативное население получает непропорционально большую долю представителей, а голоса мегаполисов и меньшинств распылены.
Partisan bias и “эффективный разрыв”
Суммируя цифры: партийный перевес (partisan bias) – то есть разница между фактической долей мест GOP и долей мест при равном голосовании – в этих штатах достигает двузначных величин. По расчетам экспертов, техасская карта даёт республиканцам ~2–4 лишних места[36], флоридская ~4 места[48], охайская ~1–2 места[39], мисурийская ~1 место[45]. Даже по более консервативной методике Efficiency Gap (коэффициент неэффективных голосов), перекос составляет 6–10% в пользу GOP – например, во Флориде efficiency gap +3,85% республиканцам[48], в Техасе +2,26%[36]. Это переводится в места: у GOP на 16 мест больше в Палате представителей 2024, чем было бы при честных “нейтральных” картах[49].
При этом в 2025 году идёт новая волна герримандеринга – mid-decade redistricting. Трамп публично призвал республиканские штаты пересмотреть карты, чтобы “укрепить большинство” GOP[38]. Помимо Техаса и Миссури, смотрят на Северную Каролину (где уже перерисовали карту с 7–7 на 10–4, устранив 3 демократов), Висконсин и Джорджию (планы исключить по одному демократическому округу через разбивку городов).
Иными словами, вся институциональная махина избирательной системы наклонена так, чтобы оппозиция не смогла конвертировать поддержку избирателей в власть. При таких искажениях понятие “свободные и справедливые выборы” становится фикцией.
Цена перекоса: могут ли демократы выиграть Палату в 2026 году?
Возникает ключевой вопрос: способен ли оппозиционный Демократической партии преодолеть все эти структурные барьеры и победить на выборах в Конгресс 2026 года? Анализ холодных цифр показывает крайне мрачную картину для демократов. Герримандеринг создал столь большой “seat bias” (перекос по местам), что даже при ощутимом перевесе по голосам демократы, скорее всего, останутся в меньшинстве.
Эксперты из Бреннан-центра оценивают преимущество республиканцев от карты 2022–2024 примерно в 16 мест в Палате представителей[49]. Это значит, что при равном общенациональном голосовании (50/50) республиканцы получат на 16 кресел больше. Чтобы отыграть такой гандикап и получить необходимые 218 мест, демократам нужно значительное превосходство в голосах. Оценочно, им требуется выиграть общенациональное голосование минимум на 4–5 процентных пунктов (то есть примерно 52% голосов против 48% у GOP) – только тогда распределение округов может склониться в их пользу.
Однако подобный перевес – редкое явление. Для сравнения: на выборах 2020 года демократы опередили республиканцев по голосам примерно на 3%, и это дало им лишь минимальное большинство (222 места). Сейчас же, с учётом нового герримандеринга, даже +3% голосов, вероятно, не принесут демократам большинство. Им может не хватить нескольких мест. Например, симуляции показывают, что при 51% голосов за демократов и 49% за республиканцев итог может получиться порядка 210–215 мест у демократов против 220–225 у GOP – т.е. республиканцы сохранят Палату благодаря географии округов.
Более того, если к 2026 году реализуются дополнительные перекройки округов (Техас, Джорджия, Северная Каролина – а эти штаты крупные), перевес GOP по картам может возрасти до 20+ мест. В таком случае демократам потребуется уже настоящий обвал в пользу себя – победа с разницей в 7–8% голосов, что чрезвычайно сложно достичь в условиях поляризации и ограничений на голосование.
История уже давала примеры, когда демократы получали больше голосов, но меньше мест. Так было в 2012 году: демократические кандидаты в сумме набрали на 1,4 млн голосов больше по стране, однако республиканцы сохранили большинство (234 места против 201) из-за герримандеринга. Сегодняшняя ситуация ещё хуже: сеть манипулированных округов стала сложнее. Как отмечает Бреннан-центр, половина населения США сейчас живёт в штатах, где легислатуры под контролем GOP могут рисовать карты в одностороннем порядке, а Верховный суд США вывел вопрос политического герримандеринга из-под юрисдикции федеральных судов[49][50]. То есть юридических способов быстро поправить несправедливость почти нет.
Следовательно, расчёт режима Трампа прост и печален: даже если на промежуточных выборах 2026 года общественность, возмущённая авторитарными замашками, массово проголосует за демократов – структурные препоны не позволят переломить власть в Палате представителей. Палата – критически важный орган, т.к. она может объявлять импичмент, контролировать бюджет, проводить расследования. Удерживая даже небольшое, “нарисованное” большинство там, Трамп обеспечивает себе иммунитет от серьёзных последствий и возможность проводить необходимые законы для консолидации власти.
Цифры говорят сами за себя. Предположим, демократы чудом выиграют в 2026 году национальный голос 50,5% против 49,5% – это порядка +1,5 млн голосов. При нынешнем раскладе этого хватит лишь для увеличения числа их мест где-то до 210–215, то есть меньшинства. Только при разрыве более 5–6 млн голосов (что близко к +5% перевесу) они начинают приближаться к 218 мандатам. Но подобный результат на последних полувековых промежуточных выборах был лишь однажды (в 1974 году на волне Уотергейта).
Иначе говоря, при текущем “seat bias” Палата представителей практически вне досягаемости для демократов. Даже если бы народное мнение резко отвернулось от республиканцев (что, кстати, затруднено в условиях пропаганды и запугивания), электориальная система исправит волю народа в пользу режима. В сочетании с тем, что Сенат структурно также перекошен (меньшинство населения в сельских штатах даёт GOP непропорционально много мест), можно прийти к выводу: политическое большинство американцев фактически лишено возможности сменить власть через выборы.
Такая ситуация – признак не демократии, а олигархического или фашистского режима, где выборы формально существуют, но исход таких выборов предрешён институционально. К 2026 году США могут столкнуться с парадоксом: оппозиция набирает убедительное большинство голосов по стране, но остаётся меньшинством в обеих палатах Конгресса. Это конституционный кризис представительства, и он полностью рукотворный, созданный политтехнологами режима.
Заключение: не соревнование, а демонтаж демократии
Все описанные тенденции – от зачистки независимых институтов до рисования “непобедимых” округов – указывают на одно: происходящее в США при Трампе – не просто ожесточённая политическая борьба в пределах нормы, а демонтаж самой системы демократии. Это больше не соревнование партий на равных условиях, а установление режима личной власти, опирающегося на культ лидера, страх и принуждение.
Американская демократия, некогда образцовая, сейчас разобрана по винтикам. Сдержки и противовесы уничтожаются – исполнительная власть узурпирует функции и подчиняет себе суды и Конгресс. Выборный процесс извращён – от прямого подавления избирателей (законами вроде SAVE Act) до перекраивания округов, устраняющего реальную конкуренцию. Партия власти превращена в безвольный придаток лидера, оппозиция демонизирована и поставлена вне закона усилиями “правоохранительной машины возмездия”. Бизнес подчинился диктату, либо вступив в сговор с режимом, либо опасаясь кары. Свободная пресса загнана в угол непрекращающимися атаками и угрозами цензуры.
Это уже не плюралистическая республика, описанная Конституцией, а режим личной власти, где институты существуют номинально, а на деле управляются по телефонному праву из Овального кабинета. Идеология превосходства (белого, христианского, консервативного “настоящего” американца) ставится выше принципов равноправия. Насилие – либо физическое, либо юридическое – становится легитимным средством решения политических задач. Страх пронизывает общество: страх потерять работу за несогласие, страх быть арестованным на митинге, страх, что твой голос на выборах ничего не изменит.
Все эти признаки соответствуют тому, что политологи называют “ползучим авторитаризмом” или даже фашизацией. США стремительно дрейфуют к модели “нелиберальной демократии” по Орбану или даже к нечто более жесткому – “мягкому фашизму” под звездно-полосатым флагом. Пока сохраняются атрибуты – выборы, оппозиция, пресса – но они всё больше декоративны. Реальная же власть концентрируется в руках лидера и его узкого круга, неподотчётных обществу.
К 2025 году мы пришли к опасной черте: смена власти демократическим путём практически невозможна, сопротивление режиму криминализуется, а сама власть перестраивает институты так, чтобы остаться навсегда. Это уже не игра по демократическим правилам – правила переписаны. Как мрачно шутили аналитики, 2024 год могли стать последними относительно свободными выборами в США – и, похоже, так и вышло.
Таким образом, происходящее следует называть своими именами. Это не обычный политический маятник, а институциональный демонтаж демократии. Америка переживает то, что многие другие республики в истории проходили на пути к диктатуре. Предупреждения звучали (от учёных, правозащитников, даже некоторых политиков), но теперь они стали реальностью. Форма ещё сохраняется, но содержание – народовластие, права, свободы – вымывается стремительно.
Сегодня США – в тревожной близости от фашистского государства. Но слишком уж слаженно и технологично идёт демонтаж для человека вроде Трампа – откровенного напыщенного дурака и невежды- это выглядит как работа большой спецслужебной машины, воспитанной в чекистской логике и до дрожи ненавидящей Америку, а вовсе не как сумбур одного тщеславного дилетанта. История с перевранным Барром выводом доклада Мюллера о контактах Трампа с русскими и тем, как сын покровителя педофила Эпштейна помог замылить российское вмешательство 2016 года (см. https://www.saklakov.com/blog/jeffrey-epstein-s-rise-from-coney-island-to-high-society-and-the-barr), стала моментом, когда внешнему куратору фактически дали карт-бланш. Если это не остановить сейчас, система очень скоро утратит даже тень сходства с демократией, которой мир восхищался в прошлом веке, и возврата может не быть: авторитарные режимы ломают свободы несоизмеримо быстрее, чем общества способны их восстановить. И еще: нет никаких надежд на промежуточные выборы 2026 года.
* * *
Источники:
- Oversight Committee Democrats – Letter to President Trump on purge of federal workforce, Feb 3, 2025[4][3]
- Oregon Capital Chronicle – House passes bill targeting voting by noncitizens…, Apr 10, 2025[5][6]
- Politico Magazine – Interview with Ruth Ben-Ghiat on GOP authoritarian shift, Apr 16, 2022[7]
- The Guardian – White House berates Trump for echoing Hitler by calling opponents ‘vermin’, Nov 13, 2023[8][10]
- The Guardian – Trump’s tax bill funds $6bn expansion of border surveillance, Jul 15, 2025[13][14]
- Reuters – Trump vowed to pardon Jan.6 rioters. Here’s what to know, Jan 6, 2025[51]
- ABC News – Trump promises pardon for Jan 6 rioters on first day; calls Jan6 Committee members should be jailed, Dec 8, 2024[52][26]
- NWLC analysis – Project 2025’s Radical Anti-Abortion Policies, 2023[19]
- Politico Magazine – Trump’s Plan for NATO Is Emerging (deal with Putin over Ukraine), Jul 2, 2024[53]
- ABC News – Trump NBC interview: Jan6 committee should go to jail, Dec 2024[26]
- InvestmentNews – GOP 'woke week' advances anti-ESG bills, Sep 20, 2024[32]
- Brennan Center – How Gerrymandering Tilts the 2024 House, Sep 24, 2024[49]
- Brennan Center – How Gerrymandering Tilts… – Texas & Florida give GOP +10 safe seats vs fair maps[37]
- Brennan Center – How Gerrymandering Tilts… – Texas: 13/38 seats vs 18 under fair map[54]
- Brennan Center – How Gerrymandering Tilts… – Florida: 16–11 turned 20–8; fair map 13 Dem seats[46]
- Brennan Center – How Gerrymandering Tilts… – Ohio: 10–5 (could be 12–3); fair map 6 Dem[40]
- Missouri Independent – Trump asks Missouri to redo map for GOP gain, lawmakers wary, Jul 24, 2025[38][41]
- IPPSR Partisan Advantage Tracker (Michigan State Univ.) – Efficiency Gap seat advantage: Texas +2.3, Florida +3.9, Ohio +1.6, Missouri +1.1 (GOP seats over fair)[36][48][39][45]
- Politico – Trump on trial: retribution pledge, NBC interview Dec 2024[52]
- Politico – Trump’s NATO plan: radical reorientation, deal with Putin, Jul 2024[23][25]
- Brennan Center – Gerrymandering gives GOP ~16 seat advantage in House 2024[49]
- PlanScore/IPP metrics – GOP bias nationwide ~+8.7 seats (eff. gap), Democrats need >50% vote to tie[55]
- FactCheck.org – Gerrymandering 2024 analysis (experts: GOP benefited more overall)[56][56]
- Princeton Gerrymandering Project – various state analyses (via FactCheck references)
- States United Democracy – Year-End Report on Election Subversion 2024 (context of state-level changes).[57][58]
Цитаты:
[7] The One Way History Shows Trump’s Personality Cult Will End - POLITICO
[18] H.R.722 - 119th Congress (2025-2026): Life at Conception Act
[19] Understanding Project 2025's Radical Anti-Abortion Policies
[31] Judiciary Committee Probes 60+ Companies over ESG Ties
[51] Trump vowed to pardon Jan. 6 rioters. Here’s what to know | Reuters
[56] Speaker Johnson’s Partisan Spin on Gerrymandering in the 2024 Election - FactCheck.org
Mind Map:
